|
|
|
→ Новости компаний АПК → #749 Новости компаний АПККазахстан: Устойчивые проблемы у зерновиков07 ноября 2018 года Уборочная страда для аграриев завершается, как и прогнозировал Минсельхоз, рекордным урожаем зерновых. Последние сводки с полей пришли 22 октября. Профильное ведомство сообщило, что зерновые убраны с 99,2% площади, при этом намолочено 22,1 млн тонн зерна. За последние 10 лет урожай уходил за отметку в 20 млн тонн пять раз: что любопытно, три раза подряд начиная с 2016 года. Результат в 22,1 млн тонн зерна со средней урожайностью 12,9 ц/га, однозначно, успех для казахстанских аграриев. Особенно на фоне потерь 30 миллионов тонн зерновых в России, низкой урожайности во Франции, Германии, Польше и в странах Прибалтики. Вместе с тем прежние проблемы зерновиков — высокая закредитованность, нехватка вагонов, снижение качества зерна — остаются нерешенными и повторяются из года в год. Пшеница сдает свои позиции Отрасль последние несколько лет демонстрирует неплохие результаты. Если в 2012 году был самый низкий урожай за последние 10 лет: было собрано всего 12,8 млн тонн зерновых (включая рис и бобовые), то последние три года этот показатель стабильно превышает 20 млн тонн, более того, в нынешнем году собран рекордный урожай. До этого богатым на урожай был 2011 год — 26,9 млн тонн. Объемы растут не за счет расширения посевных площадей. Урожайность в десятилетней ретроспективе выросла с минимального значения 7,3 центнера с гектара, зафиксированного в 2010 году, до 12,9 ц/га в текущем году (см. график 1). Другой долгосрочный тренд — уменьшается площадь под пшеницу, на этом фоне растут посевные ячменя, овса, кукурузы и остальных зерновых. Авторы Госпрограммы развития АПК РК на 2017–2022 годы объясняют этот процесс политикой диверсификации в растениеводстве. Она направлена на отход от зависимости от урожая одной культуры — пшеницы — и цен на нее. Хотя пшеница является самым востребованным продуктом сельского хозяйства, политика диверсификации позволяет сократить риски при перепроизводстве, а также повысить качество самого зерна. Тем не менее пшеница по-прежнему остается основной зерновой культурой: в нынешнем году на нее пришлось 80% всех посевных площадей, отведенных под зерновые. Ячменем, рожью и овсом засеяно всего 18,8% площадей. Для сравнения: в 2010 году соотношение было 85% на 12% (см. график 2). Прогресс налицо. Средняя экспортная цена на казахстанскую пшеницу за последние 10 лет снижается (см. график 3). Лучшая цена на нашу пшеницу зафиксирована в 2008 году — 294,7 доллара за тонну. В то время тонна пшеницы была дешевле сои всего на 18 долларов, рапса — на 168 долларов. Ситуация с тех пор изменилась кардинально: в 2017 году нам удалось продать тонну пшеницы по 155 долларов, тогда как соя и рапс стоили как минимум в 2,6 раза дороже. Но не только коммерческая выгода определяет выбор сельхозпроизводителей в пользу других культур, основная причина сокращения посевных площадей под пшеницу и увеличения под другие зерновые — государственное стимулирование. Чтобы мотивировать аграриев, государство субсидирует выращивание других зерновых культур. В Минсельхозе считают, что для АПК в текущем сезоне складывается благоприятная ценовая конъюнктура. «Если в прошлом году пшеница продавалась на уровне 35 тысяч тенге, то на сегодняшний день тонна пшеницы третьего класса стоит уже 48–49 тысяч тенге. Ожидается дальнейший рост цен», — прогнозирует министерство. Главный фактор роста цен — падение валового сбора зерновых в мире. Количество не перерастет в качество Что касается качества зерна, тут не все однозначно. Качественное зерно можно вырастить из элитных высокопродуктивных семян. В пример можно привести урожай 2016–2017 годов: из-за плохого качества посевного материала фермеры потеряли порядка 4,7–5 млн тонн зерна. По словам бывшего вице-министра МСХ РК Кайрата Айтуганова, к 2021 году планируется 12% посевов обеспечить элитными семенами. Согласно исследованиям Кембриджской научной организации NIAB, которая специализируется на изучении сельскохозяйственной отрасли, семена среднего и низкого качества — самые неустойчивые к болезням зерновых культур (снежная плесень, септориоз), а также к резким изменениям погодных условий. При посадке семян низкого качества потери урожая могут достигать 30%. Позиция Минсельхоза по поводу качества зерна предсказуема, профильное ведомство считает, что наше зерно не теряет в качестве и даже с каждым годом улучшается. «Качество зерна нового урожая характеризуется довольно высокими показателями», — заверили в профильном ведомстве. На 5 октября текущего года, по данным Минсельхоза, из 2,2 млн тонн сданной на хранение на хлебоприемные предприятия мягкой пшеницы 1,6 млн тонн, или 73%, отнесены по качеству к первому, второму и третьему классам с содержанием клейковины 23% и выше. Из 857 тыс. тонн сданного на хранение ячменя 98% отнесены к первому и второму классам. Мнения опрошенных экспертов на этот счет разделились. «Наше зерно в качестве не теряет. Качество зависит от природных и погодных условий», — говорит директор группы компаний «Северное Зерно» Светлана Карабанова. По ее словам, регионы Казахстана настолько разнообразны как по климатическим и погодным условиям, так и по качеству зерновых культур, что зерно, выращенное в Тургае, отличается от зерна в СКО: у каждого свои качественные показатели. Поэтому, говорит собеседница, мукомолы из сопредельных государств прекрасно знают, из какой области Казахстана им необходимо зерно для получения муки нужного качества. «Требования СТРК намного мягче, чем требования стандарта ИСО и ГОСТа. Но при экспорте зерна качество определяется как раз по стандартам ГОСТа и ИСО. Поэтому пшеница третьего класса с клейковиной 22,6 по СТРК считается третьим классом, по всем остальным стандартам — четвертым», — подчеркивает г-жа Карабанова. Альтернативного мнения придерживается Виктор Асланов, редактор исследовательского бюро «Зерновые & Масличные. Казахстан»: «Качество снижалось, мы посвятили этому исследование. Причина снижения качества — переход на новые технологии. То есть поменялась технология работы с землей. Почва — это же организм, в ней есть бактерии, а новые технологии несколько поменяли механический состав почвы, в первую очередь бактериальный состав почвы». Вторая причина снижения качества зерна, по словам г-на Асланова, в том, что фермерам теперь невыгодно выращивать качественную пшеницу: «Об этом не принято говорить, но уже три-четыре года страны-закупщики стали массово использовать в производстве муки так называемые ферменты. То есть качество муки повышается с помощью химических добавок, а не за счет изначально качественного сырья. Эти ферменты безвредны, легализованы, более того, импортного происхождения». Это, как объясняет спикер, сугубо экономический расчет. Потребителям наших зерновых выгоднее закупать более дешевую пшеницу низкого качества и добавки к ней, чем переплачивать за дорогую качественную продукцию. «Импортеры, закупающие нашу пшеницу, нашли оптимальный вариант, соответствующий внутренней покупательской способности. Компромиссное решение — пшеница четвертого класса. Собственно, спрос на пшеницу четвертого класса повысил цену на этот товар», — рассказывает Виктор Асланов. Наши фермеры тут же отреагировали на изменение спроса. «Зачем стараться, если можно посеять что попало, взять средний урожай, а цена будет почти такая же, и без всяких лишних вложений», — заключает наш собеседник. Поддержим Вьетнам Если говорить о сельхозпродукции, то зерновые — наш главный экспортный товар. В 2017 году мы продали на внешние рынки продукцию АПК на 2,4 млрд долларов. Из этой суммы на пшеницу и ячмень пришлось 798,5 млн долларов, или 33,5% (см. график 4). Традиционным импортером казахстанского зерна являются центральноазиатские страны — Узбекистан и Таджикистан. За последние пять лет южные соседи купили более 10 млн тонн. Наши зерновые импортируют также Иран, Афганистан, Азербайджан. По данным Минсельхоза, в 2017 году Казахстан экспортировал в эти страны 7,6 млн тонн зерна с учетом муки, что составляет 86,5% общего объема экспорта. Ожидается, что в текущем году состав стран-импортеров не изменится. Как отмечают в Минсельхозе, в последние годы увеличиваются поставки зерна в Китай. За восемь месяцев текущего года объем экспорта составил 394,4 тыс. тонн. С лагом в три года заработало Соглашение о свободной торговле между странами ЕАЭС и Социалистической Республикой Вьетнам, заключенное в мае 2015 года. Из ответа Минсельхоза следует, что с начала года во Вьетнам отгружено 26,5 тыс. тонн пшеницы. Речь, скорее всего, идет о пробных поставках, но можно сделать вывод, что есть спрос на нашу сельхозпродукцию, отработан логистический маршрут. Следующий шаг — наращивание объемов. Казахстанская твердая пшеница пользуется спросом у итальянских мукомолов. За последние четыре года экспорт зерна в Италию увеличился в 10 раз. Небольшие объемы идут в Турцию, Испанию, Тунис и Швецию. Главный покупатель ячменя — Иран. В 2017 году мы отгрузили 908,5 тыс. тонн, из них 835 тыс. тонн в Исламскую республику (см. график 5). Власти страны реинкарнируют идею строительства терминала в Египте. «Одно из основных направлений деятельности для нас — возобновление экспорта казахстанского зерна», — заявил посол Казахстана в Египте Арман Исагалиев в начале октября. Он напомнил, что эта страна с населением более 100 млн человек сейчас является крупнейшим импортером зерна в мире и закупает 10–12 млн тонн в год. «Для нас это перспективный рынок. До египетских революций мы поставляли туда зерно», — напомнил г-н Исагалиев. По его словам, египетские власти смотрят на Казахстан как на стратегического партнера в зерновой отрасли. Строительство терминала стало бы прекрасной возможностью для развития зернового хаба и расширения экспорта зерна на африканский и ближневосточный рынки. Напомним, идея строительства терминала в египетской Александрии для поставок в Северную Африку и на Ближний Восток была предложена 10 лет назад. Но так и не была реализована. Регионы копят задолженность Каждый новый маркетинговый год фермеров ожидают одни и те же сложности — от непредсказуемых погодных условий до нехватки мест на элеваторах. По словам Светланы Карабановой, ключевая проблема, с которой аграрии сталкиваются постоянно — нежелание банков второго уровня их финансировать, мол, производство нестабильно из-за климатических условий. Небольшим сельхозтоваропроизводителям, считает она, обойти проблему банковского финансирования поможет программа кредитования под аграрные расписки. По электронной зерновой расписке, обеспеченной собранным урожаем, фермеры смогут получить необходимую сумму для дальнейшего проведения полевых работ. Это позволит им не продавать зерно по бросовым ценам. Expert Kazakhstan не раз писал о финансовых проблемах и высокой закредитованности крупных зерновых холдингов (см. «Фермеры над пропастью», 2017 год). Очень часто только господдержка позволяет им оставаться на плаву. Но вот парадокс, как говорят наши собеседники, приход в село микрокредитных организаций ухудшил и без того слабое финансовое состояние небольших хозяйств. «Банки очень неохотно кредитуют сельское хозяйство, это видно по отчетам Нацбанка, — говорит Виктор Асланов. — Март, понятное дело, посевной месяц, соответственно, нужны деньги. И кредитование в это время всегда росло. В марте 2018 года этот показатель был на рекордно низкой отметке. В то же время выросли инвестиции в сельское хозяйство. На графике получился крест, инвестиции идут вверх, а кредитование — вниз». Казалось бы, наметился положительный тренд: у фермеров появились собственные средства, которые они вкладывают в дело. Но это не так. Как объясняет г-н Асланов, инвестиции идут, скорее всего, не за счет собственных средств, как это регистрирует статистика, тут, вполне возможно, присутствуют займы различных микрокредитных организаций, а актуальность кредитов остается, они нужны отрасли. «Кредитование кредитованию рознь, — продолжает Виктор Асланов. — На этом фоне вырос показатель кредиторской задолженности в регионах. Традиционно лидером по кредитам в сельском хозяйстве были Астана и Алматы. Все остальные регионы занимали долю в районе 10 процентов. Сейчас эта доля выросла до 15–20 процентов. То есть закредитованность, о которой мы много говорили, сейчас становится реальной, более того, кредиторская задолженность растет в регионах». Глава исследовательского бюро «Зерновые & Масличные. Казахстан» не только называет проблему, но и предлагает ее решение. «Зерновым союзом и нами было инициировано создание аналога кредитного банкомата. Мы предложили разработать мобильное приложение, где фермер сможет отталкиваться от индикаторной цены. У оператора, занимающегося зерновыми расписками, есть индикатор цены, который достаточно приближен к рыночным ценам», — говорит г-н Асланов. Допустим, у фермера расписка на 100 тонн пшеницы по цене 50 тыс. тенге за тонну. Мобильное приложение позволит фермеру взять краткосрочный заем, чтобы профинансировать посевную и уборку. А размер кредита будет ограничен, например, 80% стоимости расписки. По мнению Виктора Асланова, возможность получать короткие деньги через мобильное приложение решит проблему так называемого «осеннего слива». Существует несколько причин, почему наши фермеры осенью теряют деньги. Первая — фермеру надо погасить заем и процент по нему. Вторая — задолженность фермеров резко сокращается осенью, они массово начинают продавать урожай, соответственно, теряют в цене. Где стоят вагоны? Нехватка вагонов и удорожание дизельного топлива в уборочный сезон давно превратились в традиционную проблему отрасли. В прошлом году Даулетбек Нигметов, занимавший на тот момент должность директора департамента породовой погрузки и выгрузки и подвижного состава АО «КТЖ — Грузовые перевозки», заявил СМИ, что дефицит вагонов искусственный. Парк зерновозов, по его словам, составляет 10 тыс. единиц. «Имеющимся парком зерновозов можно обеспечить перевозку до одного миллиона тонн зерна в месяц при условии соблюдения оборота вагонов. Однако все усилия по содержанию потребного парка вагонов нивелируются из-за длительных простоев вагонов на станционных и подъездных путях в ожидании погрузки/выгрузки. Увеличенный оборот вагонов и неравномерность погрузки в течение планового месяца приводят к потере погрузочных ресурсов и создают искусственный дефицит вагонов», — так объяснял тогда г-н Нигметов причины дефицита вагонов. Другими словами, рынок перевозки является олигополистическим, то есть его контролируют несколько крупных игроков, а вход для новых ограничен высокими барьерами. Поэтому наведение порядка на рынке перевозок — прямая обязанность государства. «Дефицит вагонов стал уже каким-то хроническим заболеванием. Ситуация непонятная, на днях вышла новость, что КТЖ привлек дополнительные парки от сторонних железнодорожных администраций, но участники рынка в один голос продолжают спрашивать, где эти вагоны», — недоумевает Виктор Асланов. С 2016 года отменено госрегулирование на дизтопливо, поэтому горючее поставляется по среднерыночным ценам. Но вмешательство государства по факту продолжается. Согласно закону «О государственном регулировании производства и оборота отдельных видов нефтепродуктов» потребности сельхозтоваропроизводителей в дизтопливе на посевные и уборочные работы определяются на основании заявок областных акиматов. По данным Минсельхоза, ежегодные объемы дизтоплива на проведение сезонных работ составляют порядка 760–780 тыс. тонн. «В текущем году на весенне-полевые работы (февраль-июнь) было выделено 375 тысяч тонн дизтоплива. На осенне-полевые работы 2018 года (июль-октябрь) утвержден график закрепления областей за НПЗ по поставке 394,4 тысячи тонн. С учетом расходов операторов средние цены для СХТП на октябрь составляют 164 тенге за литр, что дешевле на 14 процентов», — утверждают в Минсельхозе. Но мнение участника рынка расходится с официальной позицией. «Другая проблема — повышение стоимости дизельного топлива перед посевными и уборочными работами. Что касается дизтоплива — полная стихийность и непредсказуемость. Всех тревожит “зерновой жир” сельхозтоваропроизводителей», — говорит Светлана Карабанова. Зерновая отрасль, которая приносит львиную долю выручки от экспорта сельхозпродукции, каждый год страдает от одних и тех же проблем, и правительству не удается их решить уже который год. На этом фоне иначе как амбициозной не назовешь идею властей превратить весь агропромышленный комплекс в драйвер экономического роста. Чем больше задач, тем меньше шансов, что правительство справится с ними, поскольку оно ограничено в ресурсах. В этой ситуации следует выбрать приоритетные сектора АПК из расчета размера потенциальной экспортной выручки, которую может принести этот сектор, и быстроты решения существующих в нем проблем. https://expertonline.kz/a15736/
Комментариев: 0 Просмотров: 134
|
ИКАР | Рынки | Новости | Аналитика | Услуги | Информационные материалы |
© 2002—2024 ИКАР. Институт Конъюнктуры Аграрного Рынка г. Москва, Рязанский пр-т, д. 24, оф. 604 Тел: +7 (495) 232-9007 www@ikar.ru |
||